5 лет. Именно такой мини-юбилей отметит европейский кризис в этом году. Тогда, в 2008-м, Старому Свету, да и всему миру, казалось, что через пару лет все закончится… Но не тут-то было. Что же, давайте посмотрим, как эта пятилетка изменила Европу.

И для начала обратимся к показателям ВВП… Картина удручающая: 17 стран еврозоны погрязли в самой длинной рецессии за всю историю существования альянса. Экономическое пике продолжается уже более полутора лет. И если присмотреться, то кажется - это уже не рецессия с двойным дном, а самая настоящая депрессия. Ведь вопрос не в терминологии, а в том, что надежды на скорое возрождение пока что крайне призрачны. Сегодня лишь 15% европейцев могут с уверенностью сказать - экономическая ситуация в их стране неплохая. До начала кризиса так считал каждый второй. Соизмеримые потери понесла и уверенность в действиях властей, да и в самом проекте под названием "евро".

Но почему через 5 лет после начала кризиса, когда многие страны от США до России уже несколько кварталов подряд показывают рост ВВП, Европа все еще стоит на краю обрыва? Ответ на этот вопрос сегодня принято связывать с разрушительным воздействием политики жесткой экономии. Особенно с колоссальным снижением госрасходов, главная цель которого – уменьшить дефицит бюджета и уровень госдолга. Если подойти к этому вопросу теоретически, то Европа изначально была обречена. Согласно большинству исследований на тему мер жесткой экономии они крайне редко приводят к чему-то хорошему.

Итак, представим: Германия, 2002 г. Герхард Шрёдер одновременно начинает переворот в пенсионной системе, на рынке труда, сокращает госрасходы… И снижает налоги, лишая госказну очевидного источника пропитания, но оставляя хоть немного воздуха для бизнеса. Отдельное место среди реформ занимает четвертый пакет "законов Харца". В соответствии с ним в Германии в одно целое превратили помощь по безработице и социальное пособие. В сумме получалось чуть больше 330 евро. Прожить на эти деньги, особенно в восточных землях, было почти невозможно. Но немцы справились. Наверно, отсюда их стойкая вера в то, что именно меры жесткой, даже беспрецедентно жесткой, экономии могут стать панацеей и для стран Южной Европы. 

Так почему же немецкая формула не сработала для Испании, Греции или Португалии с Италией? Помните, как у Максима Горького в "Жизни Клима Самгина": "А был ли мальчик?"… Похоже, что не было. Судя по официальным цифрам от Eurostat, ни один из самых больших должников Европы так и не смог остановить рост своих госрасходов. Смотрим на статистику: в среднем плюс 5% за первые три года кризиса. Казалось бы, совсем немного. Но давайте отмотаем немного назад. В начало нулевых. Именно тогда и начался основной "разгул" южан. За восемь лет их общие государственные расходы выросли с 800 млрд евро до почти полутора триллионов! Рост - 75%. Щедрее всех была Испания: в плюсе более 100%. Меньше всех свой госсектор отблагодарила Италия: зарплаты и бонусы за 8 лет выросли всего на 40%. А вот теперь добавьте к этому уровню те самые 6% … Вряд ли это можно назвать экономией.

С уровнем госдолга соответственно тоже не очень получилось… Средний показатель по еврозоне в прошлом году – 91%. В 2011 г. – чуть больше 87%. В I квартале этого года - снова рост. Новый рекорд - выше 92%. Стоит ли и говорить, что маастрихские критерии в Европе по этому показателю не выполняются вот уже последние 6 лет. Антирекорсмены региона – Греция и Италия. Еще в нулевых их госдолг превышал 100%, а к 2010 г. стал еще больше. Германия и Франция в начале 2000-х еще держались ниже планки в 60%. Ну, а сейчас и их долги уже вызывают опасения.

Но это только вершина айсберга. Если говорить про меры экономии, то именно так, как это было сделано в Германии в начале нулевых – снижение госрасходов и снижение налогов, – выглядит классическая политика жесткой экономии для госсектора. Ведь приходится не только меньше тратить, но и меньше получать. Если повысить налоги, конечно, государству будет легче, но тогда часть бремени ляжет и на реальный сектор. А между тем цель перед европейскими странами стояла вполне конкретная: ограничить именно государственные аппетиты, не сильно трогая бизнесменов.

Впрочем, как выяснилось, в Европе существует аж 9 различных трактовок, казалось бы, простого слова "экономия". Например, Испания и Франция пошли в обратном направлении, увеличив и налоги, и свои расходы, тем самым полностью переложив проблемы госсектора на частные плечи. Греция и еще целый ряд стран решили "уравнять" права бизнеса и государства, снизив расходы, но и повысив налоговые сборы. Еще одна вариация на тему в Италии и Польше: госрасходы хотя бы удержать на прежнем уровне, налоги повысить. Классический вариант – выбрали лишь четыре страны: Болгарию, Ирландию, Латвию и Литву. А теперь давайте посмотрим на рост ВВП этих стран. Точка отсчета - начало проведения политики жесткой экономии, какой бы она не была. И как ни странно получается, что именно те "храбрецы", которые пошли по самому тяжелому пути для госсектора, сполна вознаградили себя экономическим ростом. Чуть хуже дела у тех, кто уравнял права бизнеса и власти. 

В сухом остатке имеем неприятный для Европы факт. Вовсе не меры жесткой экономии привели к росту безработицы, падению благосостояния и экономической стагнации. А как раз, наоборот, их отсутствие. Лишь горстка европейских стран смогла действительно, как говорится, затянуть пояса. В то время как для большинства европейских государств меры экономии как были на бумаге, так там и остались. Вот такой противоречивой получилась первая пятилетка кризиса. Первая и, судя по всему, не последняя.